6.1. Причины аварии

Авария подобного типа, какая произошла на Чернобыльской атомной электростанции (АЭС), так же маловероятна, как и гипотетические аварии. Причиной случившейся трагедии явилось непредсказуемое сочетание нарушений регламента и режима эксплуатации энергоблока, допущенных обслуживающим его персоналом. В результате чего возникла ситуация, в которой проявились некоторые существовавшие до аварии и устраненные в настоящее время недостатки ядерного реактора АЭС. Конструкторы и руководители атомной энергетики, осуществлявшие проектирование и эксплуатацию реактора РБМК-1000, не допускали, а следовательно, и не учитывали возможность такого количества различных отступлений от установленных и обязательных для исполнения правил, особенно со стороны тех лиц, которым непосредственно поручалось следить за безопасностью ядерного реактора.

День 25 апреля 1986 года на 4-м энергоблоке Чернобыльской АЭС планировался как не совсем обычный. Предполагалось остановить реактор на планово-предупредительный ремонт. Но перед заглушением ядерной установки необходимо было провести еще и некоторые эксперименты, которое наметило руководство АЭС.

Перед остановкой были запланированы испытания одного из турбогенераторов в режиме выбега с нагрузкой собственных нужд блока. Суть эксперимента заключается в моделировании ситуации, когда турбогенератор может остаться без своей движущей силы, то есть без подачи пара. Для этого был разработан специальный режим, в соответствии с которым при отключении пара за счет инерционного вращения генератор какое - то время продолжал вырабатывать электроэнергию, необходимую для собственных нужд, в частности, для питания главных циркуляционных насосов.

Остановка реактора 4-го энергоблока планировалась днем 25 апреля, следовательно, к испытаниям готовился другой, не ночной персонал. Именно днем на станции находятся руководители, основные специалисты, и, значит, есть возможность осуществить более надежный контроль за ходом экспериментов. Однако здесь случилась «неувязка». Диспетчер «Киевэнерго» не разрешил останавливать реактор в намеченное время, так как в единой энергосистеме не хватало электроэнергии из-за того, что на другой электростанции неожиданно вышел из строя энергоблок.

Качество программы испытаний, которая не была должным образом подготовлена и согласована, оказалось низким. В ней был нарушен ряд важнейших положений регламента эксплуатации. Помимо того, что в программе, по существу, не были предусмотрены дополнительные меры безопасности, ею предписывалось отключение системы аварийного охлаждения реактора (САОР). Подобное вообще делать нельзя. Но тут сделали. И мотивировка была. В ходе эксперимента могло произойти автоматическое срабатывание СОАР, что помешало бы завершению испытаний в режиме выбега. В результате много часов четвертый реактор эксплуатировался без этого очень важного элемента системы безопасности.

25 апреля в 8 часов происходила пересменка, общестанционное селекторное совещание, которое обычно ведут директор или его заместитель.

Было сообщено, что на 4-м блоке идет работа с недопустимо малым с точки зрения правил безопасности числом стержней-поглотителей. Все предписания требовали срочно остановить реактор, но руководство станции разрешило продолжать его эксплуатацию, что уже ночью привело к трагедии.

Тут должны были вмешаться и пресечь подобные действия представители группы Госатомэнергонадзора, которая работала на АЭС. Но именно в этот день никого из ее сотрудников не было, если не считать руководителя, заходившего на короткое время и не выяснившего, что планируется на 4-м энергоблоке. А все работники надзора, оказывается, в рабочее время в приказном порядке были отправлены в поликлинику, где весь день проходили медкомиссию. Таким образом, 4-й энергоблок остался и без защиты со стороны Госатомэнергонадзора.

После аварии специалисты тщательно проанализировали всю работу коллектива ЧАЭС. К сожалению, картина оказалась не столь радужной, как ее представляли. Здесь и прежде допускались грубые нарушения требований ядерной безопасности. Так, с 17 января 1986 года до дня аварии на том же 4-м энергоблоке 6 раз без достаточно на то оснований выводились из работы системы защиты реактора. Выяснилось, что с 1980 по 1986 годы 27 случаев отказа в работе оборудования вообще не расследовались, и они остались без соответствующих оценок.

На ЧАЭС не было учебно-методического центра, не существовало эффективной системы профессионально-технического обучения, что подтвердилось событиями ночи с 25 на 26 апреля. В момент аварии на 4-м энергоблоке оказалось немало «лишних» людей. Кроме тех, кто был непосредственно задействован в проведении испытаний, здесь находились и другие работники станции, в частности из предыдущей смены. Они остались по личной инициативе, желая самостоятельно поучиться тому, как останавливать реактор, проводить испытания. Необходимо отметить, что в системе Минэнерго СССР не существовало и тренажера для подготовки операторов РБМК.

В ядерной энергетике особое значение имеют профессиональные экзамены. Но на ЧАЭС они принимались не всегда достаточно компетентной комиссией. Руководители, которые должны были ее возглавлять, самоустранились от своих обязанностей. Не все ладилось и с производственной дисциплиной. Испытания на турбогенераторе №8 подготовили плохо. Если точнее, преступно плохо. Тем более что на одно и то же время были запланированы совершенно разные по задачам и методикам проведения испытания турбины – на вибрацию и «на выбег».

Причины аварии на ЧАЭС, ее развитие исследовались ведущими учеными и специалистами с использованием данных о состоянии реактора и его систем перед аварией, математических моделей энергоблока и его реакторной установки и электронно-вычислительной техники. В итоге удалось восстановить ход событий, сформулировать версии о причинах и развитии аварии.